Неофициальный сайт легендарной группы «Ария»

Пресса

Мания Величия

Основная заслуга АPИИ состояла в том, что её музыканты первыми в стране материализовали витавшую уже много лет в воздухе идею "нашего ответа" западному хэви-клину. Несмотря на то что в массовом сознании советских подростков слово "рок" преимущественно ассоциировалось с музыкой DEEP PURPLE, BLACK SABBATH и NAZARETH, ничего хотя бы отдалённо похожего на западных монстров земля рссийская производить упорно не желала.

В репертуаре большинства отечественных рок-групп периодически мелькали хард-роковые номера, но выстроить полноценную утяжелённую программу толком не удавалось никому. К числу нескольких разрозненных попыток можно было отнестиранние работы ОБЛАЧНОГО КРАЯ, череповецкий альбом ДДТ и студийный опус рижской группы ПОЕЗД УШЁЛ. Подававший немалые надежды КРУИЗ мотало из стороны в сторону - от глэма и рок-н-ролла к утяжелённой эстраде и обратно. Нечто похожее на хард-рок с примесью блюза пытались играть РОССИЯНЕ, латышские ЛИВЫ и эстонский МАГНЕТИК БЭНД.

АРИЯ стала первой командой, выстроившей цельную металлическую программу , а их дебютный альбом получил небывалое для никому не известной рок-группы распространение. "Мания Величия" оказалась одним из первых профессионально записанных хард-роковых альбомов в СССР, безупречн сделанным с технической и музыкальной точек зрения.

"Нам хотелось всем что-то доказать, - вспоминает гитарист Владимир Холстинин. - Музыку, которую мы любили с детства, исполнять тогда было невозможно. И мы решили создать альбом, который будет выглядеть, как контркультура - по сравнению с пропагандируемой вокруг эстрадной пошлятиной. Мы решили сделать некий противовес, который должен был смести все традиции и устои, существовавшие тогда на эстраде. Это должно было звучать демонически и мощно - как своеобразная диверсия."

АРИЯ возникла на обломках филармонических ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ и АЛЬФЫ, опытные музыканты, которых - Алик Грановский (бас) и Владимир Холстинин - начали создавать цельную "жёсткую" программу. Сидя дома у Холстинина, они набросали основу несколких композиций - дабы определиться с нюансами. К тому моменту у Грановского уже была готова мелодия героического "Тореро", написанная им под стук колёс в переполненном общественном транспорте. В свою очередь, у Холстинина уже несколько лет крутилась в голове грустная гитарная пьеса с условным названием "Дождь", превратившаяся со временем в милитаризированно-трагического "Волонтёра".

В основу собственного стиля АРИЕЙ были заложены музыкальная фактура и идеология классиков второй волны английского heavy-metal типа JUDAS PRIEST и IRON MAIDEN, причём без малейших отклонений в сторону прогрессив-рока и ритм-энд-блюза. Техничный Холстинин взял на вооружение гитарные находки Рэнди Роудса из группы Оззи Осборна, а Грановскому пришлась по душе манера игры басиста из RUSH. Как ни странно, отрицательным примером в АРИИ почему-то считался LED ZEPPELIN.

"LED ZEPPELIN с их миллионом джазовых аккордов я просто ненавидел, - вспоминает Холстинин. - Джимми Пейдж казался мне вялым гитаристом, который играл медленно и не любил пользоваться вибрацией. Его очень часто заносило, и мысль, ради котрой всё начиналось, уходила в сторону".

Сведя к минимуму импровизацию, АРИЯ бросила все силы на создание кипяще-шипящей лавы гитарных звуков. Скорость, скорость и ещё раз скорость!

...Понимая, что легально исполнять подобную музыку будет нелегко, Холстинин и Грановский первоначально планировали сделать эту прорамму исключительно для игры на подпольных сейшинах. Записывать альбом было решено на студии у Володи Ширкина, который заведовал аппаратурой Муслима Магомаева и уже не первый год на свой страх и риск выставлял её для озвычивания андерграундных концертов. Для записи новой программы была накопленна необходимая сумма в 500 рублей, и теперь творческий процесс тормозили всего два вопроса: кто в группе будет вокалистом и где взять тексты.

В этот основополагающий момент музыканты внезапно получили заманчивые предложения сразу от двух администраторов - Виктора Векштейна (ПОЮЩИЕ СЕРДЦА) и Сергея Сарычева из АЛЬФЫ, у которого к тому времени наметились плотные контакты с Московской областной филармонией.

Более ловким в данной ситуации оказался Векштей, который, вовремя почуяв ветер перемен решил создат рок-группу новой формации. Кроме того в действиях Вештейна была и другая логика. Поскольку трудовые книжки музыкантов хранились в сейфе художественного руководителя ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ, Векштейн небезосновательно опасался, что с уходом из группы Гроновского и Холстинина распадётся аккомпанирующий состав его супруги Антонины Жмаковой.

Как бы там ни было, Векштейн решил рискнуть и предложил музыкантам АРИИ воспользоваться для записи хэви-металлического альбома студией ПОЮЩИХ СЕРДЕЦ. "Чтобы через месяц альбом был готов", - сказал он отдавая Холстинину ключи от двух звукоизолированных комнат, в которых находилось два шестнадцатиканальных магнитофона и пульт "Tascam", микрофоны "Shure" и комплект динаккордовской обработки звука.

"Я сидел с ключами от студии и напряжённо думал, - вспоминает Холстинин. - Программа готова. Если запистать её у Ширкина, мы никому ничего не будем должны. А тут... Конечно, соблазн записаться бесплатно и без лимита времени в хорошей студии был велик. Но я чувствовал, что тогда уже нашим администратором будет Векштейн, и мы будем ему обязаны до конца жизни. С другой стороны, я прекрасно понимал, что если проект окажется успешным, то мы не пробьём Систему без такого менеджера, как Векштейн".

После продолжительных раздумий Холстинин с Гроновским выбрали студию Векштейна. К чести последнего надо заметить, что в процесс записи он не вмешивался и лишь в самом конце сессии порпосил музыкантов изменить на альбоме название последней композиции. Так заводной боевик "Позади Америка" превратился в клуб кинопутешествий "Вокруг света за 20 минут".

...Получив уникальную возможность для записи, Холстинин с Гроновским вплотную занялись комлектацией состава. На роль вокалиста (вместо планировавшихся Михаила Серышева и Николая Носкова) был выбран Валерий Кипелов, убивавший свой хард-роковый талант в ансамбле ЛЕЙСЯ, ПЕСНЯ. Как гласит история в связи с попаданием в тюрьму руководителя этого самобытного коллектива вокально-инструментальный ансамбль распался. Недолго думая Кипелов направился наниматься на работу в Москонцерт. По чистой случайности в запутанных коридорах этого вполне официального учреждения бывший вокалист ЛЕЙСЯ, ПЕСНИ столкнулся лицом к лицу с музыкантами АРИИ.

"Прямо в туалете Москонцерта Кипелов спел нам какие-то фрагменты из SLADE, - вспоминает Холстинин. - Голос у него - высокий и звонкий. К тому же в туалете была хорошая реверберация. И мы решили: "Ну, это, конечно, не Роб Хэлфорд, но для нашей группы подойдёт".

Вскоре были найдены и друние музыканты: Опытнейший барабанщик Александр Львов и клавишиник Кирилл Покровский, игравшие до этого в ПОЮЩИХ СЕРДЦАХ. Таким образом к маю 1985 года у АРИИ подобрался суперпрофессиональный по филормоническим меркам состав. Заперевшись в студии, находившейся на пятом этаже Дома офицеров, музыканты за несколько недель записали инструментальную часть альбома.

Звукорежиссёром этой работы стал Владимир Холстинин, которому помогали все участники группы, и в особенности Александр Львов, уже имевший определённые режиссёрские навыки по работе с другими проектами. Очерёдность записи инструментов была непривычна для мэйнстрима, но достаточно характерной для металла. В начале под выбранный темп метронома писались гитара и бас, а затем фиксировались барабаны. На свободные каналы записывались необходимые гитарные соло, клавиши и вокал. Поскольку второго гитариста в АРИИ не было, Холстинину приходилось делить партии гитары на две части - вначале записывать одну гитару в левый канал, а затем вторую, сыгранную максимально в ином ключе, - в правый.

В отличие от быстро наигранных на плёнку гитарных партий на запись вокала ушло около трёх месяцев.

"Манеру пения мы искали достаточно долго, - вспоминает Холстинин. - Кипелов только в процессе записи начал понимать куда он попал и что от него требуется. Он с детства любил рок-музыку, но его любовь дальше LED ZEPPELIN не пошла. Поэтому при записи мы от него требовали, чтобы он "зверя давал" побольше. А он периодически срывался на такой высокий, тонкий мальчишеский голосок. Мы эти дубли стирали и говорили: "Давай ещё раз! Вспомни Элиса Купера или хотя бы Холдера".

Так в трудах и муках рождалось ставшая впоследствии знаменитой кипеловская манера пения. Его дальнейший прогресс как вокалиста был очевиден. И если в "Жизни Задаром" Кипелов не без труда вытягивал в студии верхнее "ми" (и наотрез отказывался петь эту песню на концертах), то спустя пару лет на альбоме "Герой Асфальта" он уже вполне уверенно расправлялся с фа-диезом. Его глотка стала лужёней, техника усовершенствовалась, напор усилился - много ли ещё надо?

Инструментальная композиция "Мания Величия" была отдана на растерзание Кириллу Покровскому - молодому и очень прогрессирующему музыканту, за плечами которого была Гнесинка, законченная по классу саксофона. Стремительно освоив клавиши, Покровский тут же вписался в несколько любопытных проектов, в частности, сотрудничал с СОЮЗОМ КОМПОЗИТОРОВ (экс-ОТРЯД ВАЛЕРИЯ ЧКАЛОВА). По своей природе Покровский больше тяготел к усложнённой электронной музыке, но в данном металлическом проекте с ходу оценил энергетику окружавших его людей.

В своё время у Холстинина с Грановским была идея воткнуть в альбом хотя бы одну инструментальную композицию, аналогичную пьесе "Supertzar" из саббатовского альбома "Sabotage". И Покровский развернулся вовсю. Он пригласил в студию знакомых девушек из Гнесинского училища, которые сделали несколько дублей хорового пения. Затем "арийцы" дружно записали на пять каналов мужской хор и смикшировали вокальные дорожки с торжественным звуком органа и перегруженной электрогитарой в финале. В результате получилась неожиданно милая сюита "Мания Величия" - как своеобразное пародийное противоборство классической музыки и музыки демонической.

Покровский тоже довёл до ума финальную часть "Волонтёра" и единственную медленную композицию "Мечты". Эта песня была создана Кипеловым в годы далёкой молодости, когда на открырых летних танцплощадках он пронзительно исполнял номера из репертуара LED ZEPPELIN и NAZARETH. По воспоминаниям участников записи, мелодия песни "Мечты" была написана Кипеловым в мажоре и первоначально звучала до неприличия радостно. Музыканты АРИИ логично рассудили, что в данном идеологическом контексте медленная композиция должна быть грустной и даже хмурой. Поэтому Покровский предложил Кипелову перенести мелодию с мажора в параллельный минор, и песня сразу же приобрела необходимое настроение.

После того, как в студии были записаны инструментальные треки всех одиннадцати композиций, участникам записи осталось самое нелёгкое - найти человека, который взядся бы сочинить на подобную музыку тексты.

Поскольку в филармоническом мире в успех АРИИ почти никто не верил, отказ следовал за отказом.Последним из отказников оказался Валерий Сауткин. Поэтесса Маргарита Пушкина согласилась написать два текста - на "Тореро" и "Мечты", но последний из них не прошёл вкусовую цензуру Кипелова. Поскольку мелодия была написана именно Кипеловым, право выбора оставалось за ним. "Кипелов категорически отказывался петь стихи про босоногий летний дождь, - вспоминает Холстинин. - Он для себя твёрдо решил, что песня должна быть про несчастную любовь и про то, как человек живёт за стеной мечты".

В этот самый момент на горизонте нарисовался молодой честолюбивый поэт Александр Елин, впоследствии ставший автором целого эшелона второстепенных рок-групп - от КЛОНА до ПРИМАДОННЫ. Елин с энтузиазмом принялся за работу, делая по несколько вариантов текста на каждую песню.

"Текстя в металле должны быть простые, как "Окна РОСТА" у Маяковского", - бодро говорил он. После чего написал на мелодию "Бивни Чёрных Скал" четверостишия про летающие тарелки и египетские пирамиды. В итоге все эти поэтические озарения пришлось переделывать.

"Конечно, стихи зачастую получались не очень радикальными, - признатся Холстинин. - Поскольку мы сами не поэты, всю жизнь только за "проволоку" дёргаем, приходилось допускать в текстах опредёлённую лояльность. Главный критерий - чтобы эта поэзия не была противна нам самим".

Работа над "Манией Величия" была завершена в сентябре 1985 года. Несмотря на переизбыток воинствующих образов и нелепые псевдогражданские тексты, альбом с музыкальной точки зрения получился одной из самых сильных работ за всю историю советского хард-н-хэви. Стальная роза среди чугунных пней и ржавого чертополоха. Редкий случай совпадения количества и качества, возможности и желаний, воли и разума, знаний и силы. Примечательно отсутствие характерного для металла чернушного пафоса, замогильной атрибутики и фальшивой мускулистости. Очень энергичная и одновременно аккуратная групповая игра - без соло-выпячивания и с солидным количеством запоминающихся мелодичных риффов. Другими словами - идеальный альбом для фанатов московского "Спартака", собирающихся в летнюю погоду в Лужники с кассетным магнитофоном "Весна-203" под мышкой.

...Вскоре после выпуска "Мании Величия " у музыкантов АРИИ возник резонный вопрос: "Что с этой программой делать дальше?" Векштейн сильно сомневался, что постановка металлического шоу, которое он любил впоследствии называть "черти в дыму", привлечёт необходимое количество зрителей. Особенно сильно его волновала популярность АРИИ у женского контингента. "Не будет на концертах девушек - значит, не будет кассы", - говорил опытный Векштейн музыкантам.

Обсуждение целесообразности постановки металлического шоу протекало с переменным успехом - до тех пор, пока заменивший Львова новый барабанщик Игорь Молчанов не произнёс сакраментальную фразу: "Девушки на концертпридут обязательно. Потому что все металлисты на Западе выступают в костюмах в обтяжку из суперэластика. И по пояс голые".

Последний аргумент сразил Векштейна окончательно. "Ладно, - сказал он. - Ставьте ваше шоу".


Александр Кушнир.
Журнал «FUZZ», февраль 2001 года